Аркадий Майофис: «Хочу жить в стране, где семейная история не прерывается»

Журналист и предприниматель Аркадий Майофис -- личность легендарная. В начале 90-х он создал и возглавил одну из первых в России независимых телекомпаний — ТВ-2. В шутку ее называли «Томская медийная аномалия». В 2015-м власти разгромили его детище, а сам Аркадий покинул Россию. Он уехал в Израиль, основал гастросувенирный бизнес Yoffi и стал самым популярным продавцом фиников в стране.

В истории его семьи уже случалась похожая драма. Латвийский дед Аркадия владел меховой фабрикой и магазинами в Риге, и дважды их потерял – в 1941-м, когда советская власть выслала всю семью в Сибирь, и в 1991-м, когда доверил продать возвращенную Латвией собственность проходимцу.

Несколько лет назад Аркадий, четверо из пяти его детей и один из двух внуков получили латвийское гражданство. С этого и начался наш разговор в смарт-клубе «Открытого города».

О латвийском паспорте

К получению латвийского паспорта я отношусь как к восстановлению исторической справедливости. Мне важно сохранить связь со страной, в которой жили все мои предки с середины 18 века, в которой родились мой дедушка и папа. Хочу, чтобы эта семейная история продолжилась.

Пока отец был жив, мы каждый год ездили в отпуск из Томска в Ригу. Останавливались у дедушки с бабушкой в районе Тейки. Они оба досидели в Томской области до последнего, и как только стало возможно, вернулись в Ригу. Дед устроился вахтером на завод ВЭФ, хвастался мне, что был ударником коммунистического труда. Они жили в маленькой комнатушке на улице Лаймдотас. Помню, когда мы с отцом ложились спать на полу, дверь уже нельзя было открыть.

О том, что у нашей семьи богатая рижская история, я узнал только в 1991 году, когда нам вернули недвижимость. Дед был уже совсем древний. А родственники жили кто в Сибири, кто в Украине, заниматься рижской собственностью было некому. Когда мы эти дома потеряли, я отнесся к этому легко: не я их заработал. Но когда в 2015 году у меня самого отняли дело, которому я отдал 25 лет жизни, а у нас был большой коллектив, несколько телеканалов, радиостанций, работало до 350 человек, до меня дошло, что история моей семьи повторяется. В России, к сожалению, все циклично. И я решил вывезти всех близких, кого только можно было, туда, где семейная история не прерывается.

В Израиле я живу в небольшом городке Гиватаим, рядом с Тель-Авивом. Напротив моего дома есть табачный киоск, который прадед нынешнего хозяина открыл в начале прошлого века, еще до образования государства Израиль. Потом он передал это своему сыну, тот своему, а сейчас им владеют правнуки. Киоск только немножко изменился внешне, а бизнес так и принадлежит одной семье.

В России никто никогда не успевал ничего передать по наследству. Так случилось и со мной. Я потратил немало внутренних сил, чтобы забыть все, что со мной произошло, потому что это был очень травмирующий опыт. Мне это почти удалось, но тут случилась война в Украине, и она вернула меня в российскую повестку, чего я, в общем, не хочу, но и отказаться от нее сейчас не получается.

О русскоязычной общине

Все эти 10 лет я не только пытался вгрызться в израильские реалии, но с большим интересом всматривался в местную русскоязычную общину. Мне хотелось понять, что люди, которые говорят со мной на одном языке, привнесли в эту страну. И могу сказать: если бы в Небесной канцелярии кто-нибудь когда-нибудь задумался, как превратить Израиль из отсталой сельскохозяйственной социалистической страны в процветающую капиталистическую державу, то ничего лучше, чем дать возможность приехать туда миллиону человек из бывшего СССР, придумать было невозможно.

Когда в 70-е годы впервые приоткрылось окно, из Советского союза уехало 350 тысяч человек, из которых 170 тысяч стали израильтянами. Среди них 10 тысяч были инженеры. Они удвоили инженерный корпус Израиля. Это была алия больших городов, откуда приехали люди с высшим образованием. Они заложили основу израильской промышленности.

Потом был длинный перерыв, и после 1989 года приехал еще миллион. В Израиле тогда проживало 4,5 млн человек. Структура перестроечной алии была уже другая, тут были люди из больших и маленьких городов, с разным образованием. Они укрепили медицину, науку, высшее образование. Эта алия заложила основу развития хайтека, который даже сейчас, несмотря на войну, продолжает развиваться невероятными темпами. Израиль занимает первое место в мире по количеству населения, занятого в сфере искусственного интеллекта. А это 2%!

Сейчас в Израиле живет 10 млн. Из так называемой «тыквенной алии» последних лет добавилось не более 100 тысяч человек. Но 12% всех переехавших после начала войны в Украине имеют PhD, ученую степень. 90% – высшее образование. 80% – это Москва и Питер. Много известных, состоявшихся в разных профессиях людей, которые пытаются заново найти себя в Израиле. У кого-то получается лучше, как у актера Анатолия Белого, у кого-то хуже.

В 90-е столицей репатриации был Иерусалим, сейчас это Хайфа. Это видно по открытию разного рода бизнесов, по вкладу россиян в улучшение самой главной проблемы нашей экономики – сервиса. Люди последней алии очень активные, с большим опытом волонтерской деятельности и благотворительности. Для них в порядке вещей кому-то помогать, перечислять небольшие суммы на разные проекты, связанные с гуманитарными и прочими вещами. Когда случилось 7 октября, все они сразу же встали в строй, их не нужно было просить, они, как и другие израильтяне, развозили еду, помогали армии. Анатолий Чубайс и тот покупал какие-то вещи в магазинах для пострадавших, эти фотографии разлетелись по всему Израилю.

 

Бизнес как жертва войны

Что касается бизнеса, то он в Израиле переживает тяжелейшие времена. Единственная отрасль, которая все последние годы выступала локомотивом экономики – это тот самый хайтек, все остальные в плохом положении. Закрывается большое количество ресторанов, предприятий малого бизнеса. Представьте: 5% населения воюет, это огромная цифра! Эти люди выброшены из экономики, и это не может на ней не сказаться. Для информации: в Израиле живет 2 млн арабов, это 20% населения. Они не воюют. Ортодоксов тоже 20%. Русскоязычное население 13%.

Моя компания тоже попала в сложную ситуацию. Когда я нашел свободную нишу гастрономических сувениров, она выглядела очень перспективной. Но ставка на туризм оказалась губительной. Впервые мы это поняли во время ковида, когда страна закрылась. А потом наступила война и туристы исчезли напрочь. Я решил, что лучший способ выйти из всей этой истории – продать бизнес. Можно сказать, что мой бизнес стал жертвой этой войны.

Ничего страшного, все бизнесы создаются, чтобы их потом продать или закрыть. Я отношусь к этому спокойно, если это не насильственное завершение истории. В Израиле такое происходит сплошь и рядом. Тем не менее у меня нет сомнений, что в отличие от России или Украины, Израиль из этой войны выйдет окрепшим, и экономически тоже.

Это самая длинная война за всю историю Израиля, за исключением войны за независимость, 1947-1949 года. Израиль ни психологически, ни военным образом не готовился к длинной войне. Мы все думали, что через месяц-два это закончится. То, что все продолжается, безусловно, сказывается на экономике.

Многие думают, что израильская экономика сильно зависит от американской. Это неправда. 3 млрд в год, которые приходят от Америки в виде вооружения – несущественная цифра для страны. Но геополитически, традиционно, завязанность на Америку колоссальная. Нет такого бизнеса в Израиле, который бы не мечтал продавать свою продукцию в США. Первое, к чему стремится любая средняя компания в Израиле, – возможность торговать с Америкой. И это здорово, это развивает нашу экономику.

Что касается «русского» бизнеса в Израиле, то он переживал разные периоды. Когда сюда приехал миллион, не знающий иврита, то первые годы люди находились в прострации. А потом наиболее предприимчивые стали создавать бизнесы, нацеленные на русских. Израиль просто завалили книжными магазинами, продюсерскими агентствами, парикмахерскими для русскоязычных. Пик всего русского пришелся на конец 90-х – начало 2000-х. Тогда же в Израиле появился 9 канал. Как вишенка на торте.

Постепенно этим людям стало все равно, на каком языке говорит их парикмахер, они заговорили на иврите. И новости стали получать из разных источников. Все русское стало загибаться. «Тыквенные» дали некий новый импульс русскому бизнесу, но в целом ситуацию не изменили.
 

О патриотизме и опасности

Израиль 1,5 года живет в состоянии войны. Как изменилась ваша жизнь? Как вообще можно жить с чувством постоянной опасности?

Израильтяне – травмированная нация. Никуда от этого не деться. В то же время они лучше других подготовлены к пертурбациям. Мне рассказывали, что в Праге, на Карловом мосту, раз в год включают учебную сирену. Так вот израильтян там сразу видно, они тут же ложатся на пол, руки за голову. Мы знаем, что надо делать в такую минуту. Меня восхищает, как быстро после любого теракта или катаклизма жизнь в Израиле возвращается в прежнее русло. Поразительное умение преодолевать все и жить дальше так, как будто ничего не случилось.

Я никогда в жизни не видел такого уровня развития гражданского общества, такого единения, патриотизма, и даже предположить не мог, что так бывает. Вообще израильский патриотизм – это социологический феномен. Люди, которые ехали в эту страну от погромов, по сути, ехали за реализацией некой мечты, построения страны справедливости. И они эту землю сначала вспахали, полили ее пОтом, потом они ее защитили, полили кровью, потом у них появились дети, третье, четвертое поколение… И это ощущение своей маленькой земли, и что другой у тебя не будет, по-видимому, передается из поколения в поколение. Я этим объясняю патриотический феномен.

У меня внук сейчас должен призываться, у него очень хорошие показатели, и спортивные – он профессиональный велосипедист, и умственные. Это означает, что его возьмут в элитные войска. А элитные войска – на передовой. И мы даже не разговариваем на эту тему в семье. Понятно, что он пойдет. Я его как-то спросил: много ли твоих сверстников косит от армии? Он сказал, что в его классе даже таких разговоров нет. Идут все.

Как в Израиле относятся к инициативе Трампа о переселении палестинцев из Газы? Это обсуждается?
По-моему, только это и обсуждается, Трамп ведь предложил потрясающе нестандартный способ решить палестинскую проблему – взять их всех и выселить. До этого думали: ну давайте им образование дадим, уровень жизни поднимем, и они перестанут хотеть убивать евреев. Тут появляется Трамп и говорит: давайте их переселим. И израильтяне опешили: а так можно?

Израиль по своей идеологии, правая страна. Когда говорят, что левые жизнь портят – ну, отчасти да, но их очень мало. Левая идеология умерла во время Интифады. То есть и партии левые есть, и представители есть, но их мало.

А правый Израиль – безусловно, за Трампа, потому что он ведет произраильскую политику. Я не знаю другого президента Америки, который был бы так однозначно на стороне Израиля.

Ну а что касается перемещения жителей Газы, то это, по-моему, не решение проблемы. Их там два миллиона. Два миллиона человек, которые мечтают об одном – чтобы нас не было. Эту проблему надо решить, а как – не знаю.

Синдром 7 октября

Израиль всегда гордился своей армией, разведкой. Не изменилось ли это отношение после 7 октября? Чувствуют ли израильтяне себя защищенными?

7 октября 2023 года мы получили шок, который до сих пор не прошел. Произошло разрушение веры и иллюзий, что у нас все самое сильное. Конечно, после истории с пейджерами и разведка, и армия доказали, что они чего-то могут. Но в целом трагедия 7 октября воспринималась как совершеннейший провал всех служб.

Некоторые настаивают, что за него должны нести ответственность все должностные лица, а другие считают, что должны все, кроме одного – Нетаниягу. По этому поводу идут бесконечные баталии.

Надо сказать, что баталии в Израиле происходят по любому поводу. Человеку с тоталитарным прошлым, как у меня, жить в стране подлинной демократии очень тяжело. Потому что ни по одному вопросу невозможно договориться. Особенность израильского темперамента – это полное отсутствие единства по любому вопросу. И уже хочется сказать: ну хватит уже, примите хоть какое-нибудь решение. Но, видимо, это и есть демократия, когда решения принимаются, учитывая всю бесконечную палитру мнений, а в Израиле миллионы.

Почему идут битвы вокруг Нетаниагу? Как вы оцениваете его личность?

С моей точки зрения, именем Нетаниагу со временем будет названа улица в Израиле. У нас мало политиков, которые сделали для страны так много. На время его правления пришлись основные экономические преобразования, которые вывели Израиль и по уровню ВВП, и по многим другим показателям на передовые позиции в мире.

В то же время он пример того, как человеку надо вовремя уходить. Но со мной не согласны половина Израиля, которая готова разорвать меня за эти слова, и у них есть своя логика. Она в том, что Биби пришел и остается у власти не путем переворотов.

У каждого свои бомбы

А как израильтяне относятся к войне в Украине?

О, это очень интересный вопрос. Я уже как-то говорил, что нет такого понятия «израильтянин». Есть, например, грузинские израильтяне, есть бухарские, есть французские, есть израильтяне, которые родились в Израиле. И все это абсолютно разные люди.

Есть израильтяне, которые приехали в Израиль из Украины в конце 80-х-начале 90-х. Одной из главных мотиваций их репатриации был антисемитизм. В их представлении Украина какой была 35 лет назад, такой сейчас и осталась. Они не то, чтобы поддерживают Путина, но никаких симпатий к Украине не испытывают.

А есть израильтяне, которые считают: почему мы вообще должны Украиной заниматься, у нас своих проблем хватает? Их последние 10 лет бомбят, а нас всю дорогу бомбят. Поэтому мы должны исходить из своих интересов, а наши интересы отстаивает Нетаниагу, делает он это правильно, если нужно брататься с Путиным, будет брататься с Путиным. И, в отличие от Зеленского, он знает, как вести себя с Трампом, чтобы Трамп о нем хорошо отзывался.

А есть люди, которые вообще плохо знают, где Украина находится. Еще одна горячая точка. Есть израильтяне, которые ездят молиться в Умань, ультраортодоксы. Им вообще все равно, лишь бы давали молиться. Короче говоря, вот такая разная позиция. Но когда началась война в Украине, митинги за Украину – были просто гигантские.

Между Абрамовичем и Невзлиным

В Израиле живут многие известные представители российского бизнеса, например, Роман Абрамович, Леонид Невзлин. Доводилось с ними встречаться?

Абрамовича я видел один раз в жизни, но общался много. Познакомился случайно: шел на встречу с одним человеком, подхожу, а он сидит с Абрамовичем. Я сказал, что подожду, а он: садись, вместе посидим. Абрамович что-то слышал про нашу телекомпанию, и задал мне вопрос, кто был замглавы администрации президента, когда ее убивали. Короче, какой-то контакт у нас случился.

Через время я снова встретился со своим знакомым. Спрашиваю: слушай, а может, нужны какие-то подарки московским евреям на Песах, ты бы спросил у Абрамовича? Он говорит: а спроси у него сам. И дает мне контакт в Телеграме. И обратился к Абрамовичу. Он связал меня с московскими евреями, поставили большое количество подарков московским евреям, я с ним больше не виделся.

А после 7 октября Абрамович мне пишет: давай что-то придумывать. Ну, мы посмотрели, солдаты обеспечены, стали смотреть, про кого забыли? Больницы. То есть огромное количество раненых, больницы работают в усиленном режиме, врачи не уходят домой, им приходится брать с собой детей, потому что их деть некуда, кроватей для них там нет, бытовых вещей тоже. С помощью Абрамовича моя компания наняла волонтеров, и мы закупали сотни кроватей, оборудовали детские комнаты в крупнейших больницах. Он финансировал, а мы выполняли. Вот такая короткая связь в Израиле и такое отношение к своей стране даже у людей, которые там не живут. Абрамович ведь не живет в Израиле, он там наездами.

Что касается Невзлина, то он уже – важная часть израильской истории, гораздо более важная, чем Абрамович, он просто больше с Израилем связан по времени. В связи с последними событиями Невзлин живет какой-то своей внутренней жизнью, я с ним не общаюсь.

Но «бывают странные сближения». В Израиле есть Музей еврейского народа, был создан на деньги Невзлина. А прямо напротив – корпус нанотехнологий, на котором большими буквами написано, что он построен на деньги Абрамовича. То есть два здания, которые построены заклятыми врагами, друг на друга смотрят. Израиль может объединить даже Абрамовича с Невзлиным…

Подготовили Татьяна Фаст и Владимир Вигман,

Freecity.lv